Козьма Скоробогатый

Жил-проживал Кузенька один-одинешенек в темном лесу; у него был худой домишко, да один петушок, да пять курочек.

К этому Кузеньке повадилась ходить лисичка; пошел он раз на охоту, и только из дому, а лисичка как тут, прибежала, заколола одну курочку, изжарила и скушала.

Воротился Кузенька, хвать — нет курочки! И дума­ет: верно, коршун утащил.

На другой день пошел опять на охоту. Попадается ему навстречу лисичка и спрашивает!

—  Куда, Кузенька, идешь?

—  На охоту, лисичка!

—  Ну, прощай! — И тотчас же побежала к нему в избу, заколола курочку, изжарила и скушала.

Пришел домой Кузенька, хватился курочки — нету! Пало ему в догадку: «Уж не лисичка ли кушает моих курочек?»

Вот на третий день он крепко-накрепко заколотил у себя в избе окна и двери, а сам пустился на промысел. Неоткуль взялась лисичка и спрашивает:

—  Куда идешь, Кузенька?.

—  На охоту, лисичка!

Лисичка тут же и побежала к дому Кузеньки, а он поворотил да вслед за нею. Прибежала лисичка, обо­шла кругом избу, видит: окна и двери заколочены креп-ко-накрепко, как попасть в избу? Взяла да и спустилась в трубу. Тут Кузенька и поймал лисичку.

—  Ба, — говорит, — вот какой вор ко мне жалует. Постой-ка, сударушка, я тебя теперь живу из рук не выпущу!

Лисичка стала просить Кузеньку:

—  Не убивай меня! Я тебя сделаю Козьмою Скоро-богатым, только изжарь для меня одну курочку с масличком пожирнее.

Кузенька согласился, а лисонька, накушавшись тако­го жирного обеда, побежала на царские заповедные луга и стала на тех заповедных лугах кататься.

Бежит волк и говорит:

—  Эх ты, проклятая лиса! Где так жирно обтреска­лась?

—  Ах, любезный волченёк-куманек! Ведь я была у царя на пиру. Неужели тебя, куманек, не звали? А нас там было всяких разных зверей, куниц, соболей, видимо-невидимо!

Волк и просит:

—  Лисонька, не сведешь ли и меня к царю на обед? Лисонька обещалась и велела собрать сорок сороков серых волков и привести с собою.

Волк согнал сорок сороков серых волков. Лиса пове­ла их к царю; как привела, сейчас же вошла в бело­каменные палаты и поклонилась царю сорокам сороков серых волков от Козьмы Скоробогатого.

Царь весьма тому обрадовался, приказал всех волков загнать в ограду и запереть накрепко.

А лисичка бросилась к Кузеньке; прибежала, велела зажарить еще одну курочку; пообедала сытно и пусти­лась на заповедные луга и стала кататься по траве.

Бежит медведь мимо, увидел лисоньку и говорит:

—  Эк ведь ты, проклятая хвостомеля, как обтрескалась!

Она отвечает:

—  Я была у царя в гостях, нас там было всяких раз­ных зверей, куниц, соболей, видимо-невидимо! Да и те­перь еще остались — пируют волки. Ты знаешь, любезный куманек, какие они объедалы! По сию пору все обедают.

Мишка и просит:

—  Лисонька, не сведешь ли и меня на царский обед? Лисичка согласилась и велела ему собрать сорок со­роков черных медведей:

—  Для одного тебя царь-де и беспокоиться не захочет. Мишка собрал сорок сороков черных медведей. Лиса повела их к царю, привела и поклонилась ему со'роком сороков черных медведей от Козьмы Скоробогатого.

Царь тому и рад, приказал загнать их и запереть на­крепко.

А лисичка отправилась к Кузеньке; прибежала и ве­лела зажарить последнюю курочку с петушком.

Кузенька не пожалел, зажарил ей последнюю куроч­ку с петушком; лисичка скушала на здоровье и пусти­лась на заповедные луга и стала валяться по зеленой траве.

Бежит мимо соболь с куницею и спрашивает:

—  Эк ты, лукавая лиса, где так жирно накушалась?

—  Ах вы, соболь и куница! Я у царя в превеликом почете. У него нынче пир и обед на всяких зверей, я что-то порадела, таки много жирного поела, а что зверей на обеде-то было, видимо-невидимо! Только вас там и не­доставало. Вы сами знаете волков, как они завистливы, будто сроду жирного не едали, о сю пору трескают у царя! А про косолапого Мишку и говорить нечего: он потуль ест, что чуть дышит!

Соболь и куница стали лису упрашивать:

—  Кумушка, своди ты нас к царю, мы хоть посмот­рим!

Лиса согласилась и велела им согнать к себе сорок сороков соболей и куниц.

Согнали; лиса привела их во дворец и поклонилась царю со'роком сороков соболей и куниц от Козьмы Ско­робогатого.

Царь не может надивиться богатству Козьмы Скоро-богатого, с радостью принял дар и приказал всех зве­рей перебить и поснимать с них шкуры.

На другой день лисичка опять прибежала к царю и говорит:

—  Ваше царское величество! Козьма Скоробогатый приказал тебе низко кланяться и попросить пудовки: нужно размеривать серебряны деньги. Свои-то пудовки все запростаны у него золотом.

Царь без отказу дал лисе пудовку.

Она прибежала к Кузеньке и велела мерить пудовкою песок, чтобы высветлить у ней бочок! Как высветлило, она заткнула в зауторы сколько-то мелких денег и по­несла назад к царю.

Пришла и стала сватать у него прекрасную царевну за Козьму Скоробогатого.

Царь не отказывает, велит Козьме совсем изготовить­ся и приезжать.

Поехал Кузенька к царю, а лисичка забежала впе­ред и подрядила работников подпилить мостик. Кузенька только что въехал на мостик — мостик вместе с ним и рушился в воду.

Лисичка стала кричать: — Ахти! Пропал Козьма Скоробогатый!

Царь услышал и тотчас же послал людей перехватить Козьму. Вот они перехватили его, переодели в нарядное платье и привели к царю.

Обвенчался он на царевне и живет у царя неделю и две.

—  Ну, — говорит царь, — пойдем теперь, любезный зять, к тебе в гости. Козьме делать нечего, надо собираться. Запрягли лошадей и поехали.

А лисичка отправилась вперед. Бежала, бежала, глядит: пастухи пасут стадо овец, она спрашивает их:

—  Пастухи, пастухи! Чье стадо пасете? Пастухи отвечают:

—  Стадо царя Змиулана. Лисичка начала их учить:

—  Сказывайте всем, что это стадо Козьмы Скоробогатого, а не Змиулана-царя, а то едут царь Огонь да царица Маланьйца; коли не скажете им, что это стадо Козьмы Скоробогатого, — они всех вас и с овцами-то сожгут и спалят.

Пастухи видят, что дело неминучее, надо слушаться, и обещаются всякому сказывать про Козьму Скоро-богатого, как лиса учила.

А лисичка пустилась вперед, видит — пастухи стере­гут свиней, и спрашивает:

—  Пастухи, пастухи! Чье стадо пасете?.

—  Царя Змиулана.

—  Сказывайте, что стадо это Козьмы Скоробогатого, а то едут царь Огонь и царица Маланьица; они всех вас сожгут и спалят, коли станете поминать царя Змиулана.

Пастухи согласились.

Лиса опять побежала вперед, добегает до коровьего стада царя Змиулана, потом до конского стада и велит пастухам сказывать, что эти стада Козьмы Скоробога­того, а о царе же Змиулане ничего не говорить.

Добегает лиса и до стада верблюжьего.

—  Пастухи, пастухи! Чье стадо пасете?

—  Царя Змиулана.

Лиса строго запретила им сказывать о царе Змиула­не, а велела говорить, что это стадо Козьмы Скоробога­того, а то царь Огонь и царица Маланьица сожгут и спа­лят все стадо!

Лисонька опять побежала вперед, прибегает в царство царя Змиулана и прямо в белокаменные палаты. — Что скажешь, лисонька?

—  Ну, царь Змиулан, теперь-то надо скоро-наскоро спрятаться. Едет грозный царь Огонь и царица Маланьи­ца, все жгут и палят. Стада твои и с пастухами при­жгли: сначала овечье, потом свиное, а тут коровье и кон­ское. Я не стала мешкать, пустилась к тебе сказать и чуть от дыма не задохнулась!

Царь Змиулан закручинился-запечалился. — Ах, лисонька, куда же я подеваюсь?

—  Есть в твоем саду старый заповедный дуб, среди­на вся повыгнила; беги и схоронись в дупло, пока они мимо не проедут.

Царь Змиулан. вмиг собрался и по сказаному, как по писаному, сделал так, как лиса научила.

А Козьма Скоробогатый едет себе да едет с женою и тестем. Доезжают они до стада овечьего. Молодая кня­гиня и спрашивает:

—  Пастушки, пастушки, чье стадо пасете?

—  Козьмы Скоробогатого, — отвечают пастухи. Царь тому и рад:

—  Ну, любезный зять, много же у тебя овец. Едут они дальше, доезжают до стада свиного.

—  Пастушки, пастушки, — спрашивает молодая княгиня,— чье стадо пасете?

—  Козьмы Скоробогатого.

—   Ну, любезный зять, много же у тебя свиней.

Едут они все дальше и дальше; тут пасется стадо ко­ров, там конское, а там и верблюжье. Спросят у пас­тухов: «Чье стадо пасете?» — они знай отвечают одно: «Козьмы Скоробогатого».

Вот приехали к царскому дворцу; лисонька встречает и вводит их в палаты белокаменные. Царь вошел и задивился: столь хорошо было убрано! Давай пировать, пить-есть и веселиться!

Живут они день, живут и неделю.

—  Ну, Кузенька, — говорит лисонька, — перестань гулять, надо дело исправлять. Ступай с тестем в зеленый сад, в том саду стоит старый дуб, а в том дубе сидит царь Змиулан — от вас спрятался. Расстреляйте дерево на мелкие части!

Тогда Кузенька по сказаному, как по писаному, пошел вместе с тестем в зеленый сад, и стали они в тот дуб стрелять и убили царя Змиулана до смерти.

Козьма Скоробогатый воцарился в том государстве, и стал он с царевною жить да поживать, и теперь жи­вут — хлеб жуют.

Лисоньку всякий день угощали они курочками, и она до тех пор у них гостила, докуда всех кур не испакос­тила.