31.12.2010 | 
Автор: 
Царь-постух
В давние времена жил царь по имени Гали. Одолела его жадность, начал он мучить народ налогами сверх всякой меры.
Посовещался народ и послал человека с жалобой на этого царя к царю поглавней. Царь Гали это прозевал. Тот человек отнес жалобу царю поглавней и вернулся от него с фарманом. Фарман расклеили по всем углам, а в нем было написано: «Завтра в двенадцать часов царя Гали повесить».
Царь Гали пока об этом не знает, сидит себе на троне. Был у него один приближенный везир. Зашел он к царю, спрашивает:
— Мой царь, ты что-нибудь слышал?
— Ничего не слышал, — отвечает царь. — А что случилось?
Ты вот сидишь, мой царь, в неведеньи, а тебя велено завтра в двенадцать часов повесить.
Вышел царь на улицу, посмотрел — и вправду велено. Затрясся царь: что делать, куда податься? Оставалось только сбежать.
Едва наступила мочь — царь сбежал. Ничего не прихватил — ни еды, ни денег, только любимую дочь Салиму с собой взял. Идут они день и ночь. Доходят до разных городов и минуют их. Ну, по пути иногда милостыню просят. Надо же: вчера на троне сидел, а сегодня по миру пошел. Чего только жизнь с человеком не делает!
Шли царь с дочерью, шли и дошли до одного города. Ночь переночевали, утром отправились на базар. Базар кишмя-кишит, торговцы разложили свои товары. Стал царь прикидывать, нельзя ли что-нибудь своровать, едой разжиться. Зашли в магазин. Оказалось, это мануфактурный магазин, но все же в одном уголке стояла кастрюля с маслом. Царь нацелился кастрюлю утянуть. Это дело заметили и царя излупили.
Одна старуха пожалела его, подала милостыню. «Разве только милостыней прокормимся», — думает царь. И дочери то же внушает. Нет же у него другого выхода. Пошел бы работать — никаким ремеслом не владеет, а за воровство — бьют.
Так идут они, побираясь, в неведомые края. Шли, шли и дошли до одного аула. Попросились на постой в крайний дом. Жили в этом доме старик со старухой. Они посоветовали:
— Чем ходить побираться, наймитесь к нашему баю скотину пасти. Будете, по крайней мере, сыты и одеты.
Наутро старик со старухой проводили их, научив, как до байского двора дойти.
Пришел царь Гали со своей Салимой в байский двор. У бая, оказывается, было сто овец и пятьдесят коров, их и надо пасти. Нанялись царь с царевной пасти этот скот.
Шло время, прошло больше года. Однажды, когда они пасли скот, подошла пора сготовить обед. Гали послал дочь за водой, сам разжег костер. Дочь спустилась к воде и испугалась: видит — идет в ее сторону красивый егет в офицерской одежде. Егет охотился на уток, а увидев девушку, поспешил к ней, восхищенный ее красотой. Салима, расплескивая воду, побежала к отцу, а егет — следом. Подошел к пастуху и пастушке, поздоровался, посидел возле них. Какого-нибудь там особого разговора не было. Гали не посмел спросить у егета, кто он такой, а егет оставил немного денег, вроде как милостыню, что ли, подал и ушел.
— Чей он сын — купеческий ли, царский ли — я постеснялся спросить, — сказал царь-пастух дочери.
А егет-то был царевич. Как увидел он Салиму, так с первого взгляда и влюбился. Вернулся он во дворец и не ест, не пьет. Царь встревожился.
— Что, — спрашивает у жены, — случилось с нашим парнем?
И других порасспрашивал. Ну, везир и раскрыл ему глаза.
— Знай, — говорит, — мой царь: царевич встретил на охоте дочку пастуха и влюбился. Хочет, чтоб ты женил его на этой девушке.
Удивились царь с царицей.
— Только этого, — говорят, — и не хватало чтоб царь женил сына на дочери пастуха! Мало ли других!
— А мне других не надо! — говорит царевич.
Царь с царицей, отчаявшись, дали согласие, искренне или неискренне — неизвестно.
— Кто-кто, а уж пастух-то с радостью отдаст дочь за моего сына, — сказал царь и, велев запрячь лошадей, отправил к пастуху свата с царевичем.
И вот сват говорит пастуху:
— Такое вышло дело, недавно царевич встретил твою дочь, и она ему приглянулась. Так что отдай ее за царевича замуж.
А Гали не спешит высказать согласие, спрашивает:
— Что этот егет умеет делать? Раз он — царевич, наверно, только и знает, что разгуливать по городу, и никаким ремеслом не владеет.
— Да зачем ему ремесло? Он же — царевич,— отвечает сват.
— Нет, не могу я выдать дочь за человека, который ничего не умеет, — говорит царь, ставший пастухом. — Пусть он сначала чему-нибудь научится, а потом придет.
Уехал царевич со своими слугами. Вернувшись домой, оседлал хорошего коня и отправился искать место, где учат ремеслам. Приехал в один аул. Оказалось, есть в этом ауле нужное ему заведение, но не принимают туда сыновей всяких там баев и купцов, а учат ремеслу только бедных сирот. Нужен документ. А что стоит царскому сыну получить «дукамит»? Получил, оделся победней и — к хозяину этого заведения.
— Научишь,— спрашивает, — за два дня какому-нибудь делу?
— Да как же научить тебя за два дня, раз ты еще ничего не умеешь? — отвечает хозяин. — Чтобы научить ремеслу, и недели мало.
Сошлись на двух неделях. Учится царевич помаленьку. Учат его рогожи плести. Научившись, одел он опять свою хорошую одежду, сел на нетерпеливого коня и, даже не заглянув домой, приехал к пастуху.
— Вот, научился, — говорит и показывает рогожу. Тогда уж Гали и разговаривать с ним стал по-другому.
Спрашивает:
— Сколько таких рогож можно сплести за день?
— Одну,— отвечает егет.
— Ну, если, будут платить по рублю за рогожу, то сможете сами себя прокормить, — говорит царь-пастух. — Отдаю за тебя дочку. Только не увози ее прямо с поля, приедешь на квартиру.
Приехал егет на фатеру пастуха. Обговорили все и поехали в царский дворец. Гали теперь — сват царя, царь его сватом-пастухом называет. Сели за стол, поели, попили. После пары стаканчиков языки развязались, и Гали рассказал свою историю.
— Вот, — говорит, — как я попал, сват, из царей в пастухи.
Тот царь прямо-таки остолбенел. Сноха-то у него, вышло, не дочь пастуха, а царевна. Это одно. А с другой стороны — напал на царя страх. «Сегодня я — царь, а завтра могу оказаться пастухом», — подумал он и говорит:
— Не зря, выходит, Гали, хоть он и царь, заставил зятя научиться ремеслу. Сегодня ты — царь, а завтра — невесть кто. Но человек, владеющий ремеслом, нигде не пропадет.