Черный Бык Норроуэйский

Жил некогда король, и было у него три до­чери. Старшие дочки были очень некраси­вые и к тому же гордячки, а младшая — такая красавица, такая кроткая, что не только роди­тели, но и все люди в королевстве не могли на нее нарадоваться.

И вот раз вечером сидели все три принцессы вместе и говорили о том, за кого им хотелось бы выйти замуж.

—  Я бы пошла только за короля,— молвила стар­шая принцесса.

Средняя принцесса сказала, что выйдет замуж только за принца или герцога.

—  Ах, какие вы гордячки! — рассмеялась млад­шая. — А я бы согласилась пойти хоть за Черного Быка Норроуэйского!

И больше принцессы об этом не говорили. А на другое утро только они сели завтракать, как за дверью раздался страшный рев — это Черный Бык Норроуэйский явился за своей невестой. Ну и пере­пугались все во дворце! Ведь Черный Бык был стра­шилище из страшилищ.

Король с королевой не знали, как спасти дочь. Наконец они решили подменить невесту и вывели к чудовищу старуху птичницу. Посадили ее быку на спину, и тот умчался с ней прочь.

Вот бык прибежал в дремучий лес, сбросил свою ношу на землю и увидел, что невесту подменили. Тогда он помчался обратно и ворвался во дворец с еще более громким и свирепым ревом. На этот раз король с королевой вывели к нему служанку, но им опять не удалось его обмануть.

Одну за другой отдали они быку всех служанок, а потом и двух старших дочерей, но и с ними бык обошелся не лучше, чем со старухой птичницей. Волей-неволей пришлось королю и королеве отдать ему свою младшую любимую дочь.

Далеко унес ее Черный Бык. Мчался он дрему­чими лесами и безлюдными пустошами, пока не прибежал наконец к богатому замку, где в это время собралось много гостей. Владелец замка удивился, когда увидел на спине у страшного быка прелест­ную принцессу, однако пустил их в замок. Когда все сели за стол, принцесса заметила в шкуре Чер­ного Быка булавку и вытащила ее. И вдруг дикий зверь превратился в прекрасного юношу!

Велика была радость принцессы, когда юноша упал к ее ногам и стал благодарить ее за то, что она рассеяла злые чары и расколдовала его; да и все в замке ликовали и веселились. Но увы! В самый разгар веселья юноша исчез. Обыскали все углы и закоулки, но так его и не нашли.

Только что принцесса себя не помнила от счастья, а теперь сердце у нее разрывалось от горя. И вот она решила обойти хоть весь свет, но найти прекрасного юношу.

Много путей и дорог исходила она, но дол­го, очень долго ничего не слышала о своем люби­мом.

И вот как-то брела она темным лесом и заблуди­лась. Спустилась ночь, и принцесса решила, что пришла ее смерть: или в лесу замерзнет, или с голоду умрет. Но вдруг она заметила между дере­вьями огонек. Пошла на этот огонек и увидела маленькую хижину. В хижине жила старенькая старушка. Старушка пригласила ее зайти, покормила и оставила ночевать.

Наутро старушка дала девушке три ореха и мол­вила:

—  Не разбивай их, пока тебе самой горе чуть не разобьет сердца!

Потом показала принцессе дорогу и пожелала ей удачи.

И вот опять принцесса отправилась в путь. Вскоре мимо нее проехало несколько дам и кава­леров, и все они весело болтали о том, как бу­дут праздновать свадьбу герцога Норроуэйского. Потом девушка нагнала еще каких-то нарядных людей. Они тоже торопились на свадьбу герцога и чего только не несли с собой!

Наконец принцесса добралась до замка, где толпы поваров и пекарей озабоченно сновали взад-вперед, не зная, за что взяться сначала. Пока прин­цесса стояла и смотрела на них, за ее спиной раздался шум. Это вернулись с охоты знатные гости, и один из них крикнул:

—  Дорогу герцогу Норроуэйскому!

И мимо принцессы промчались ее возлюбленный и прекрасная леди.

Тут принцесса почувствовала, что горе вот-вот разобьет ей сердце, но она вспомнила наказ ста­рушки и разбила один орех. И тотчас из него вышла крошечная фея; в руках у нее была шерсть, кото­рую она принялась расчесывать.

Принцесса поспешила в замок и спросила разре­шения повидать прекрасную леди. Как только леди увидела крошечную фею, которая продолжала с усердием работать, она сказала, что ничего не пожалеет, лишь бы получить ее.

—  Я подарю ее вам,— молвила принцесса. — Но с одним условием: отложите на один день вашу свадьбу с герцогом Норроуэйским и позвольте мне войти ночью в его комнату и посидеть у его по­стели.

Прекрасной леди так хотелось получить чудес­ный орех с маленькой феей, что она согласилась. И когда настала темная ночь и герцог крепко за­снул, принцессу впустили к нему в опочивальню. Она села у его постели и запела:

Я искала тебя,
Я любила тебя,
Проснись,
Взгляни на меня.

Она все пела и пела свою песню, но герцог не просыпался. А утром принцессе пришлось уйти, и он так и не узнал, что она была в его спальне.

Тогда принцесса расколола второй орех. Из него вышла крошечная фея с прялкой. Она так по­нравилась прекрасной леди, что та охотно согласи­лась отложить свадьбу еще на день, лишь бы полу­чить и этот орех с маленькой феей.

А принцессе и в эту ночь не удалось разбудить герцога. В отчаянии расколола она последний орех. Из него опять вышла крошечная фея и стала быстро-быстро наматывать шерсть на катушки.

Прекрасная леди получила и этот орех, и согла­силась отложить свадьбу еще на день, и позво­лила девушке провести еще одну ночь в спальне герцога.

Но в это утро, когда герцог одевался, слуга спросил, что за странная песня и плач доносились из его спальни в последние две ночи.

—  Я ничего не слышал,— сказал герцог. — Тебе, наверное, померещилось.

—  А вы примите на ночь какое-нибудь снадобье, чтобы не заснуть,— посоветовал слуга. — Тогда тоже услышите песню и плач. Мне они вот уже две ночи как не дают спать.

Герцог послушался совета слуги. А принцесса ночью опять вошла к нему и села у его постели. Она тяжело вздыхала и думала, что видит его в по­следний раз. Но только герцог услышал голос своей возлюбленной, как тут же вскочил. Он очень обра­довался, что принцессе удалось его найти, и расска­зал ей, что его заколдовала волшебница и злыми чарами заставила обручиться с ней.

—  Но теперь ее чары рассеялись, — молвил он,— потому что мы с тобой опять вместе.

Принцесса была очень счастлива, что ей еще раз удалось расколдовать герцога, и согласилась выйти за него замуж. А злая волшебница, испугавшись гер­цогского гнева, покинула навсегда его страну, и больше никто о ней ничего не слыхал.

В замке стали спешно готовиться к свадьбе, сыграли ее, и тем счастливо закончились приключе­ния Черного Быка Норроуэйского и странствия младшей дочери короля.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской.

Джек - Победитель Великанов

В царствование доброго короля Артура в графстве Корнуэлл, на мысу Лэндс-энд жил крестьянин, и был у этого крестьянина единственный сын по имени Джек. Джек был лов­кий парень с таким быстрым и живым умом, что никто и ни в чем не мог с ним потягаться.

В те дни на острове, именуемом Корнуэллская гора, обитал страшный великан — Корморен. Ростом он был с хороший дом, или замок, в обхват толще самого толстого дерева, а лицом — страшилище да и только. Был он так свиреп и грозен, что все окрест­ные города и села дрожали перед ним. Жил Корморен в пещере, в самом сердце горы, а когда ему хотелось есть, он брел по воде на большую землю и хватал все, что попадалось под руку. Завидев его, люди покидали свои дома и разбегались кто куда. Великан ловил их скот — ему было нипочем утащить на спине полдюжины быков за раз, а овец и сви­ней он просто нанизывал себе на пояс, как связку сальных свечей. Многие годы он был грозой всего Корнуэлла.

Но вот в городской ратуше созвали совет, чтобы решить, как бороться с великаном. И туда зашел Джек. И Джек спросил:

—  А какую награду получит тот, кто убьет Корморена?

—  Все сокровища великана! — ответили Джеку.

—  Тогда поручите это дело мне! — сказал он. Раздобыл он себе рожок, кирку и заступ и, как только спустился темный зимний вечер, добрался до Корнуэллской горы и принялся за ра­боту.

Не успело настать утро, а Джек уже вырыл яму, в которой мог поместиться целый дом с курятником. Потом покрыл ее длинными ветка­ми и соломой, а сверху еще землей присыпал, что­бы казалось, будто это ровное место. Усел­ся Джек на край ямы, подальше от жилища вели­кана, и, когда занялся день, приложил к гу­бам свой рожок, и заиграл веселый галоп. Ве­ликан проснулся и с криком выбежал из пе­щеры:

—  Ах ты негодяй! Как посмел ты нарушить мой покой? Я этого не потерплю! Вот погоди, поймаю тебя да изжарю себе на завтрак!

Но не успел великан выкрикнуть эти угрозы, как бухнулся в яму, от чего Корнуэллская гора даже вздрогнула.

—  Что, великан, попался? — крикнул ему Джек. — Ну, а как же теперь насчет того, чтобы изжарить меня на завтрак? Может, лучше что другое съешь? Зачем тебе бедный Джек?

Поиздевавшись над великаном, Джек ударил его со всего размаха тяжелой киркой по макушке и убил наповал. Потом засыпал яму землей и отпра­вился искать пещеру Корморена. Нашел пещеру, а в ней — груду сокровищ!

Городской магистрат узнал о подвиге Джека и объявил всем, что отныне Джека следует величать:

ДЖЕК — ПОБЕДИТЕЛЬ ВЕЛИКАНОВ.

И пожаловал Джеку меч и пояс, на котором были золотом вышиты слова:

СЕЙ КОРНУЭЛЛСКИЙ ОТРОК СМЕЛ ­ОЙ КОРМОРЕНА ОДОЛЕЛ.

Весть о победе Джека вскоре разнеслась по всей Западной Англии. Дошла она и до другого вели­кана, Бландебора, и тот поклялся при первой же встрече отомстить Джеку. Бландебор владел закол­дованным замком, что стоял посреди дремучего леса.

И вот месяца четыре спустя Джек отправился в Уэльс и проходил по опушке этого леса. Он очень устал и присел отдохнуть возле веселого ручейка, да и заснул крепко. А пока он спал, к ручью при­шел за водой сам Бландебор, увидел Джека, прочи­тал надпись на его поясе и сразу узнал, что это Джек — Победитель Великанов. Недолго думая, ве­ликан взвалил Джека на плечи и потащил в свой замок.

Дорогой пришлось ему пробираться через чащу, и шум ветвей разбудил Джека. С ужасом Джек понял, что попал в лапы великана. Но самое стра­шное было впереди!

Бландебор дошел до своего замка, отнес бедного Джека в огромную комнату и запер там, а сам пошел за другим великаном — своим братом, кото­рый жил в том же лесу, — чтобы вместе с ним пола­комиться юношей.

Джек подождал-подождал, потом подошел к окну и увидел вдали двух великанов.

«Ну, — подумал Джек, — сейчас я либо умру, либо спасусь!» Тут он заметил, что в углу комнаты лежат крепкие веревки. Вот Джек взял две веревки, завязал на конце каждой надежную петлю и, пока великаны отпирали железную дверь замка, накинул им петли на шею, а концы веревок перебросил через балку и что было силы потянул вниз. Великаны и задохнулись. Джек отпустил веревки, выхватил свой меч и пронзил обоих братьев. Потом взял ключи Бландебора и отпер все комнаты замка. В комнатах он нашел трех девушек.

—  Прекрасные леди! — сказал им Джек. — Я умер­твил чудовище и его жестокого брата. Вы сво­бодны!

Тут Джек вручил девушкам все ключи и пошел своей дорогой в Уэльс.

Джек спешил и шагал очень быстро, но заблу­дился. Ночь застала его в дороге, а жилья по­близости не было. Наконец он забрел в какую-то ложбину и увидел большой дом. Собрался с духом и постучал в ворота. И тут, к его изумле­нию, из дома вышел громадный великан о двух го­ловах.

Однако он казался не таким свирепым, как дру­гие великаны. Это был уэльский великан, и людям он причинял зло исподтишка, прикидываясь их другом. Джек попросился переночевать, и великан отвел его в спальню. А посреди ночи Джек услы­шал, как его хозяин бормочет в соседней комнате:

Хоть ты и лег на мою кровать,
С нее тебе уже не встать —
По ней дубинка пойдет плясать.

—  Так вот что ты задумал! — прошептал Джек. — Узнаю твои уэльские шуточки! Но я тебя пере­хитрю!

Тут Джек вскочил с кровати, положил вместо себя бревно, а сам спрятался в углу. Глухой ночью уэльский великан вошел в комнату и принялся молотить тяжелой дубиной по кровати. Он был уве­рен, что перемолол Джеку все кости, но Джек наутро вышел из своего угла и, усмехаясь, поблаго­дарил хозяина за ночлег.

—  Хорошо ли отдохнул? — спросил его вели­кан. — Может, тебя что-нибудь беспокоило ночью?

—  Да нет! — ответил Джек. — Вот только крыса какая-то раза два задела меня хвостом.

Подивился великан. Потом повел Джека завтра­кать и поставил перед ним пудовую миску мучного пудинга. Джеку не хотелось признаться, что ему столько не съесть. Вот он сунул себе под куртку большой кожаный мешок и, пока ел, незаметно перекладывал туда пудинг, а после завтрака сказал великану, что сейчас покажет ему чудо. Взял нож и распорол мешок — пудинг-то весь и вывалился.

—  Погоди, погоди! — вскричал великан. — Такое чудо и мы можем тебе показать!

Схватил нож, вспорол себе брюхо и тут же упал замертво.

А случилось это как раз в те дни, когда един­ственный сын короля Артура попросил у отца кучу денег: он хотел попытать счастья в княжестве Уэль­ском, где жила красавица, одержимая семью злыми духами. Король всячески отговаривал сына, но тщетно. Наконец пришлось ему уступить, и принц тронулся в путь с двумя конями — па одном сам ехал, а на другом мешок с деньгами вез.

Через несколько дней принц въехал в один уэль­ский город и увидел на площади большую толпу. Он спросил людей, зачем они собрались, и те отве­тили, что стерегут покойника — не дают его хоро­нить, потому что он при жизни задолжал им боль­шие деньги. Подивился принц жестокосердию этих людей и сказал:

—  Ступайте похороните его, а потом приходите ко мне — я выплачу все его долги сполна.

Тут принца осадило столько людей, что к вечеру у него осталось всего два пенса.

А в это время через город проходил Джек — Победитель Великанов. Щедрость принца пришлась ему по душе, и Джек попросился к нему на службу. Принц согласился взять Джека, и наутро они тро­нулись в путь вместе. Когда они выезжали из города, принца окликнула какая-то старуха. Она сказала:

—  Вот уже семь лет, как покойник взял у меня в долг два пенса. Прошу вас, заплатите мне, как пла­тили другим!

Принц сунул руку в карман, вытащил последние свои деньги и отдал их женщине. У Джека еще оставалось несколько монет, но путники в тот же день истратили их на обед, и оба оказались без гроша.

Перед самым заходом солнца королевский сын сказал:

—  Где же нам ночевать, Джек? Ведь денег-то у нас нет.

На это Джек ответил:

—  Ночлег найдется, господин мой! В двух милях отсюда живет огромный, страшный великан о трех головах. Ему нипочем сразиться одному с пятью­стами воинами сразу и разогнать их, как мух!

—  Ну, — сказал принц, — тогда нам у него делать нечего! Великан проглотит нас одним махом. Да что там! Ведь мы с тобой в дупле его гнилого зуба уместимся!

—  Пустяки! — возразил Джек. — Я пойду вперед и подготовлю тебе встречу. — Оставайся здесь и жди, пока я не вернусь!

И Джек во весь опор поскакал дальше. Подъе­хал к воротам замка и застучал так громко, что стук его отдался от всех окрестных холмов. А великан заревел в ответ, словно гром загремел:

—  Кто там? Джек ответил:

—  Это я, твой племянник, разве не узнаешь? Великан спросил:

—  Какие вести принес, мой племянничек?

—  Плохие, дорогой дядюшка! — ответил Джек.

—  Но-но! — сказал великан.— Разве можно прино­сить мне плохие вести? Ведь я — трехголовый вели­кан. Я, как ты знаешь, выхожу сражаться против пятисот воинов в доспехах, и они разлетаются от меня во все стороны, как солома по ветру.

—  Да, но сюда идет королевский сын с целой тысячей вооруженных воинов! — сказал Джек. — Они хотят убить тебя и уничтожить все твое иму­щество!

—  Вот как, племянник! — молвил великан. — Ну это и впрямь плохие вести! Я побегу спрячусь, а ты запри меня на замок, на засов и на задвижку да держи ключи при себе, пока принц не уберется отсюда.

Джек запер великана и поехал за принцем. В замке путники повеселились всласть, а вели­кан лежал и трясся в подземелье.

Наутро Джек спозаранку запасся золотом, и серебром для своего господина и посоветовал ему уехать на три мили вперед — ведь за три мили вели­кан не мог учуять принца. Потом Джек вернулся и выпустил великана из подземелья.

—  Чем тебя наградить за то, что ты спас мой замок от разграбления? — спросил великан.

—  Да что там! — ответил Джек. — Ничего мне не надо. Вот разве отдай мне свою поношенную куртку, шапку да еще старый ржавый меч и ночные туфли, что валяются у тебя под кроватью.

—  Ты не знаешь, чего просишь! — сказал вели­кан. — Ведь это самые драгоценные мои сокровища. Стоит тебе надеть куртку, и ты сразу станешь неви­димым. Шапка расскажет обо всем, что ты захочешь узнать. Меч изрубит на куски все, что ты им уда­ришь. А туфли в один миг унесут тебя, куда только пожелаешь. Но уж так и быть! Ты мне хорошо по­служил. Дарю тебе от чистого сердца все, что ты просишь!

Джек поблагодарил великана, забрал подарки и ушел.

Он быстро нагнал своего господина, и они вместе вернулись ко двору короля Артура. Там Джек за все свои подвиги был посвящен в Рыцари Круглого Стола. Но спустя некоторое время он снова отправился на поиски великанов. Не успел он далеко отъехать, как увидел пещеру. У входа в нее на деревянном чурбане сидел великан с узловатой чугунной палицей на боку. Вытаращенные глаза великана горели огнем, уродливое лицо его было свирепо, щеки походили на свиные окорока, а борода топорщилась, словно железные прутья. Волосы падали на его могучие плечи, как извиваю­щиеся змеи, как шипящие гадюки.

Джек соскочил с коня, накинул куртку-неви­димку и пошел к великану, бормоча про себя:

—  Ага, вот ты где! Ну, ты и глазом не моргнешь, как я схвачу тебя за бороду!

Великан не видел Джека — ведь тот был в курт­ке-невидимке. И вот Джек подкрался к чудовищу и вогнал ему свой меч в спину по самую рукоятку. Великан мертвым повалился на землю. Тут Джек отрубил ему голову и отослал ее вместе с головой другого великана — его брата — королю Артуру. А потом и сам туда прибыл.

По этому случаю в королевском замке устроили большой пир. Но вдруг в самый разгар веселья гонец принес весть, что двухголовый великан Тандерделл услышал о смерти своих родичей и прибыл из северных долин, чтобы отомстить Джеку; он сей­час уже всего в одной миле от замка, и все окрест­ные жители бегут от него кто куда. Но Джек ничуть не испугался.

—  Попробуй он сюда сунуться, я ему все зубы пересчитаю! А вас, господа, прошу выйти в сад и посмотреть, как будет убит великан Тандерделл!

Замок стоял на островке, окруженном глубоким и широким рвом. Ров был залит водой, и перехо­дили через него по разводному мосту.

И вот Джек позвал слуг, чтобы те обрубили мост с боков почти до самой середины. Потом надел куртку-невидимку и выступил против великана с острым мечом в руках. Великан не видел Джека, но учуял его по запаху и закричал:

Фи-фай-фо-фут,
Дух британца чую тут!
Мертвый он или живой
Попадет на завтрак мой!

—  Ах вот как! — молвил Джек. — Ну и обжора ты! А великан снова закричал:

—  Так это ты, негодяй, погубил моих родичей? Вот я сейчас растерзаю тебя зубами, высосу из тебя кровь, а кости твои сотру в порошок!

—  Сначала поймай-ка меня! — ответил Джек и сбросил свою куртку-невидимку, чтобы великан его увидел.

Потом надел туфли-скороходы и побежал прочь. А великан погнался за ним, и чудилось, будто это какой-то замок сдвинулся с места, и сама земля тря­сется под каждым его шагом.

Джек долго заставлял великана гоняться за собой — хотелось ему позабавить дам и кавалеров. Потом решил, что пора кончать игру, и легко взбе­жал на мост. Великан во весь дух мчался за ним с дубинкой в руках. Но не успел он добраться до середины, как мост провалился под тяжелым гру­зом, и великан рухнул вниз головой прямо в воду и стал ворочаться и барахтаться в ней, словно кит. Джек стоял возле рва и потешался над ним. Но как ни злился великан, слыша насмешки Джека, как ни метался в воде, не удалось ему выбраться из рва, чтобы рассчитаться с врагом.

Наконец Джек схватил вожжи, накинул их вели­кану на головы и с помощью упряжки лошадей вытащил его на берег, потом отрубил своим острым мечом обе головы и преподнес их королю Артуру.

Некоторое время Джек провел в празднествах и развлечениях, а потом опять покинул прекрасных дам и рыцарей и отправился на поиски приключе­ний. Через много лесов пробирался Джек, пока наконец не подошел к подножию высокой горы. И там, уже поздней ночью, увидел одинокий дом. Он постучал в дверь, и ему открыл старик, с воло­сами белыми как снег.

—  Отец, — сказал ему Джек, — пусти переноче­вать! Я заблудился, и ночь застала меня в дороге.

—  Входи! — ответил старик. — Добро пожаловать в мою убогую хижину.

Джек вошел, они уселись рядом, и старик повел такую речь:

—  Сын мой, я вижу по надписи на твоем поясе, что ты великий победитель великанов. Так слушай же, сын мой! На вершине этой горы стоит заколдо­ванный замок. Им владеет великан Галлигантюа. С помощью одного старого колдуна великан зама­нивает к себе рыцарей и дам и волшебными чарами превращает их в разных тварей. Но особенно меня печалит судьба дочери герцога. Они схватили ее в отцовском саду и унесли по воздуху в горящей колеснице, запряженной огнедышащими драко­нами. В замке ее заперли и превратили в белую лань. Многие рыцари пытались рассеять волшебные чары и освободить девушку, да никому это не удалось — у ворот замка сидят два страшных грифона, они уничтожают каждого, кто к ним приблизится. Но ты, сын мой, пройдешь мимо них невидимо. А на воротах замка ты увидишь высеченную круп­ными буквами надпись. Она подскажет тебе, как рассеять колдовство.

Джек поблагодарил старика и обещал, что утром попытается освободить дочь герцога, хотя бы ему это стоило жизни.

Наутро Джек поднялся, надел куртку-неви­димку, волшебную шапку, туфли-скороходы и при­готовился к битве.

Едва он поднялся на вершину горы, как тотчас увидел огнедышащих грифонов. Но он без страха прошел мимо них — ведь он был в куртке-неви­димке. На воротах замка на серебряной цепи висел золотой рог, а под ним были высечены слова:

Кто в золотой рог заиграет,
Тот замок разрушит, но страха не узнает.
Колдуна и великана он победит
И всех воскресит. А король его наградит.

Как только Джек прочел эти строки, он задул в рог, и огромный замок затрясся до самого основа­ния, а великана и колдуна охватило великое смяте­ние. Они принялись кусать локти и рвать на себе волосы, чуя, что скоро придет конец их злой власти!

Великан нагнулся за своей палицей, и тут Джек одним ударом снес ему голову, а колдун поднялся в воздух, и вихрь унес его прочь.

Злые чары рассеялись. Все, кто был превращен в птиц и зверей, снова стали людьми, а замок исчез в клубах дыма.

Джек, как всегда, отправил голову великана ко двору короля Артура, а на другой день и сам пое­хал туда вместе с рыцарями и дамами, которых он освободил.

В награду за верную службу король уговорил герцога отдать свою дочь за честного Джека.

Они обвенчались, и все королевство веселилось на их свадьбе. А потом король подарил Джеку великолепный замок с богатыми угодьями, и Джек прожил там с женой остаток дней своих в любви и согласии.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

Том - мальчик с пальчик

Во времена великого короля Артура жил могущественный волшебник по имени Мер­лин — самый искусный и всесильный чаро­дей, какого только видел свет.

Этот знаменитый волшебник умел принимать чей угодно образ, даже зверя или птицы. И вот однажды он отправился путешествовать под видом простого нищего. А когда сильно устал, остано­вился в доме одного пахаря и попросил у него поесть.

Крестьянин радушно принял волшебника, а жена его, очень добрая женщина, тут же принесла деревянный кувшин с молоком и тарелку грубого темного хлеба.

Мерлина порадовала доброта пахаря и его жены. Но он заметил, что, хотя все в их доме выглядит приветливо и уютно, да и еды, судя по всему, вдоволь, нет в нем счастья. И он спросил их, отчего бы это, и хозяева ответили:

—  Нет у нас детей, вот мы и горюем.

А женщина со слезами на глазах добавила:

—  Я была бы самой счастливой на свете, если бы только был у меня сын. Будь он даже ростом с палец своего отца, не больше, я бы и то была довольна!

Мерлин представил себе мальчика ростом с пальчик, и это так развеселило его, что он решил исполнить желание доброй женщины. И в самом деле, вскоре у жены пахаря появился сынок, только ростом он был с палец своего отца, не больше!

Сама королева фей пожелала взглянуть на кро­шечного мальчика. Она влетела в окно, когда мать сидела на постели и любовалась малюткой. Фея поцеловала его и дала ему имя Том — мальчик с пальчик. Потом она позвала других фей и прика­зала им нарядить ее крестного сына. Рубашку ему сшили из тонкой паутины, камзол — из листьев чер­тополоха. Штанишки смастерили из перышек пев­чих птиц. На красные чулки пошла кожура спелых яблок. На башмачки — мягкая мышиная кожа, а баи-тики на них завязали из длинных ресниц. Вместо шляпы на голову Тому надели дубовый лист, разве плохо? Зимой и летом, в праздник и в будни — вот как славно был Том одет! И мать, и все соседки просто налюбоваться на него не могли.

Том так и остался ростом с большой палец своего отца, а у того пальцы были самые обыкновен­ные. Зато с годами он превратился в хитрющего мальчишку и выучился всяким проказам. Он очень любил играть с другими мальчиками, особенно в кости. И когда, случалось, проигрывал им все вишневые косточки, то потихоньку забирался к своим соперникам в сумку, набивал косточками свои карманы, а потом незаметно вылезал оттуда и продолжал играть как ни в чем не бы­вало.

Но вот как-то раз вылезает он, как обычно, с кра­деными косточками из чужой сумки, и тут его — хвать! — поймали с поличным.

—  Ага, крошка Томми! — закричал владелец сум­ки. — Теперь я знаю, кто таскает мои вишневые кос­точки. Ну, погоди, поплатишься ты за свои воров­ские проделки!

И с этим словами он посадил Тома в сумку с вишневыми косточками и так встряхнул ее, что кос­точкам бедного Тома не поздоровилось.

—  Выпусти меня! — завопил Том. — Я больше не буду воровать, только выпусти меня!

Мальчишка открыл сумку, и Том очутился на свободе.

И правда, какое-то время после этого он совсем не таскал чужих вишневых косточек.

Том был так мал, что мать часто теряла его из виду, особенно когда была чем-нибудь занята. И вот как-то раз принялась она готовить пудинг. А Тому захотелось посмотреть, как она это делает. Он вска­рабкался на край деревянной миски, но поскольз­нулся и полетел кубарем прямо в тесто. Мать ничего не заметила и выложила Тома вместе с пудингом в салфетку, а потом опустила в чугунок с водой.

Тесто забилось Тому в рот, и он не мог закри­чать. Но вода была горячая, и он стал так брыкаться и вертеться, что мать подумала: «Не иначе как

заколдовал кто-то мой пудинг. Наверное, бес все­лился в него!»

И она вытряхнула недопеченный пудинг из чугунка прямо за дверь.

А в это время мимо дома проходил бедный лудильщик. Он подобрал пудинг, сунул его в сумку и зашагал дальше. Но тут наконец Том выплюнул все тесто и принялся так громко кричать, что лудильщик до смерти перепугался, бросил пудинг и убежал прочь. Пудинг упал и разломился на куски, а Том выкарабкался из него и, весь в тесте, побежал домой.

Мать очень огорчилась, увидев свое сокровище в столь плачевном виде. Она посадила Тома в чай­ную чашку и отмыла тесто, потом поцеловала сына и уложила в постель.

Как-то вскоре после приключения с пудингом мать Тома отправилась на луг доить корову и взяла Тома с собой. Дул сильный ветер, она испугалась, как бы Тома не унесло, и привязала его тонким шнурком к чертополоху. А корова увидела на голове у мальчика с пальчик шляпу из дубового листка, захотела им полакомиться и отправила его в рот, вместе с Томом и чертополохом. Том уви­дел страшные зубы коровы и закричал что было силы:

—  Мама, мама!

—  Где ты, Томми, мой маленький Томми? — ото­звалась мать.

—  Здесь, мама! — отвечал он. — Во рту у коровы! А корова очень удивилась: кто это шумит у нее во рту? Она открыла от удивления рот и выронила Тома. К счастью, мать на лету подхватила Тома в передник, не то он сильно расшибся бы.

А несколько дней спустя отец сделал Тому из ячменной соломинки кнут — скотину погонять. Том побежал с этим кнутом в поле, да поскользнулся и скатился в борозду. Мимо пролетал ворон, подхва­тил Тома и полетел с ним через море, а над морем вдруг выпустил его из клюва.

И в тот же миг Тома проглотила большущая рыба. Но вскоре эту рыбу поймали и продали на кухню короля Артура. Когда же ее распотрошили, то увидели крошечного мальчика. Все очень удиви­лись, а Том обрадовался, что опять вышел на сво­боду.

И вот мальчика с пальчик отнесли к самому королю и поставили перед ним на стол. Но он и тут нашелся: снял свою шляпу из дубового листка и низко поклонился королю, королеве, придворным дамам и Рыцарям Круглого Стола. Королю это так понравилось, что он тут же назначил мальчика с пальчик придворным карликом.

Говорят, что, когда король выезжал куда-нибудь верхом, он часто брал Тома с собой. А если начи­нался ливень, мальчик с пальчик прятался в жилет­ном кармане его величества и спал там, пока дождь не прекращался.

Однажды король спросил Тома:

—  А кто твои родители? Они что ж, такие же малютки, как ты?

—  Ой нет, ваше величество! — ответил Том. — Отец и мать у меня самые обыкновенные люди, вроде ваших крестьян. Они не ниже ростом, чем любой из ваших придворных. Только живется им куда хуже!

—  Ну что же,— сказал король (он был щед­рый господин и очень любил своего малютку-придворного), — можешь пойти в мою сокровищницу — там хранятся все мои деньги — и взять столько монет, сколько ты в силах донести до отчего дома.

Глупышка Том даже запрыгал от радости. При­тащил кошелек из мыльного пузыря, и король опус­тил в него серебряный трехпенсовик!

Нелегко было нашему герою взвалить себе на спину такую ношу! Наконец ему удалось это, и он тронулся в путь. И вот, не встретив никаких пре­пятствий и отдыхая в дороге не более ста раз, он через два дня и две ночи благополучно достиг отцовского дома. Тут мать выбежала ему навстречу и унесла его в дом.

Но вскоре Том опять вернулся ко двору.

Надо сказать, что одежда Тома сильно постра­дала и от теста, когда он упал в пудинг, да и в желудке у рыбы. И вот его величество приказал сшить Тому новый костюм, а вместо коня дать ему мышь, чтобы он восседал на ней верхом, как поло­жено рыцарю.

Придворные портные из зеленых стрекозиных крыльев сшили ему камзол. Придворные сапожники обули его в сапожки из цыплячьей кожи. А мечом славному рыцарю Тому послужила золотая булавка. Конем — белая мышь.

Конечно, было очень забавно видеть Тома в таком наряде да еще верхом на мыши, когда он вместе с королем и всей знатью выезжал на охоту. Все так и покатывались со смеху, как только он появлялся на своем лихом скакуне.

Том умел прекрасно держать себя, и это очень нравилось королю. Король приказал сделать для мальчика с пальчик маленькое кресло, и Тому разрешалось сидеть в нем на столе его величества. Король заказал также Тому золотой дворец высотою с ладонь, с дверью шириною в два пальца и подарил ему карету, запряженную шестеркой маленьких мышек. Он возвел мальчика с пальчик в рыцари и приказал величать его сэр Томас.

Но тут королева вознегодовала, что мальчику с пальчик оказывают такие почести, и решила его погубить. Она сказала королю, что маленький рыцарь замышляет против него заговор.

Король тотчас послал за Томом, и бедного маль­чика с пальчик заточили в мышеловку. Да на счастье, кошка заметила, что в мышеловке кто-то шевелится, и стала теребить ее лапкой, сломала зад­вижку и выпустила Тома на свободу. Тут он увидел на земле красивую большую бабочку, подкрался потихоньку и вскочил на нее верхом. Бабочка под­няла его в воздух и перелетала с ним от куста к кусту, с дерева на дерево, с одного поля на другое, пока в конце концов не принесла его к дому роди­телей.

Как же обрадовались отец и мать, когда снова увидели своего мальчика с пальчик! Они стали его уговаривать никуда больше не уезжать от них. Но Тому, как мы знаем, и не хотелось возвращаться ко двору короля Артура, и он с радостью согласился навсегда остаться в родном доме.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

Джонни-Пончик *

Жили-были на свете старик со старухой, и был у них сынок. Как-то утром старуха замесила тесто, скатала пончик и посадила его в печку, чтобы он испекся.

—  Ты смотри за Джонни-Пончиком, пока мы с отцом будем на огороде работать,— сказала она сыну.

И отец с матерью ушли окучивать картошку, а сынка оставили смотреть за печкой. Но ему это вскоре надоело. Вдруг слышит он какой-то шум, взглянул на печку и видит — дверца печки сама собой открывается, и выскакивает оттуда Джонни-Пончик.

Как покатится Джонни-Пончик прямо к откры­той двери! Мальчик бросился закрывать ее, но Джонни-Пончик оказался проворнее — выкатился за дверь, перекатился через порог, скатился со ступе­нек и покатился по дороге. Со всех ног погнался за ним мальчик, клича родителей. Те услышали крик, бросили свои мотыги и тоже пустились в погоню. Но Джонни-Пончик уже был далеко и вскоре скрылся из виду. А старик со старухой и мальчик так запыхались, что уселись на скамью дух пере­вести.

Вот покатился Джонни-Пончик дальше и вско­ре прикатился к двум рабочим, что рыли колодец. Рабочие перестали работать и спраши­вают:

—  Куда спешишь, Джонни-Пончик? А Джонни-Пончик им в ответ:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, и от вас я убегу!

—  От нас? Ну это мы еще посмотрим! — сказали рабочие.

Бросили кирки и погнались за Джонни-Пончи­ком.

Но куда там! Разве его догонишь? Пришлось рабочим сесть у дороги передохнуть.

А Джонни-Пончик покатился дальше и вскоре прикатился к двум землекопам, что канаву рыли.

—  Куда спешишь, Джонни-Пончик? — спросили они.

А Джонни-Пончик им опять свое:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, от двух рабочих убежал, от вас тоже убегу!

—  От нас? Ну это мы еще посмотрим! — сказали землекопы.

Бросили заступы и тоже погнались за Джонни-Пончиком. Но Джонни-Пончик катился быстрее. Увидели землекопы — не поймать им Джонни-Пон­чика, оставили погоню и присели отдохнуть.

А Джонни-Пончик покатился дальше и вскоре прикатился к медведю.

—  Куда спешишь, Джонни-Пончик? — спросил медведь.

А Джонни-Пончик отвечает:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, от двух рабочих убежал, от землеко­пов убежал, и от тебя я убегу!

—  От меня? — проворчал медведь. — Ну это мы еще посмотрим!

И медведь как задаст работки своим ногам, как припустит за Джонни-Пончиком! Но тот бежал себе без оглядки, и вскоре медведь так отстал, что и сам увидел — не угнаться ему за беглецом. Ну, он и рас­тянулся у дороги, передохнуть.

А Джонни-Пончик покатился дальше и вскоре прикатился к волку.

—  Куда спешишь, Джонни-Пончик? — спросил волк.

А Джонни-Пончик ему свое:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, от двух рабочих убежал, от землеко­пов убежал, от медведя убежал, и от тебя я убегу-у-у!

—  От меня? — огрызнулся волк. — Ну это мы еще осмотрим!

И волк пустился во всю прыть за Джонни-Пон­чиком. Но тот катился все быстрей и быстрей, так что волк тоже отчаялся догнать его и улегся отдох­нуть.

А Джонни-Пончик покатился дальше. И вскоре прикатился к лисе, что тихонько лежала возле изго­роди.

—  Куда спешишь, Джонни-Пончик? — спросила лиса ласковым голосом.

А Джонни-Пончик опять:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, от двух рабочих убежал, от землеко­пов убежал, от медведя убежал и от волка убежал. От тебя, лиса, я тоже убегу-у-у!

Тут лиса наклонила голову набок и говорит:

—  Не расслышу я что-то, Джонни-Пончик. Подойди-ка поближе!

Джонни-Пончик подкатился к лисе и громко прокричал:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, от двух рабочих убежал, от землеко­пов убежал, от медведя убежал и от волка убежал. От тебя, лиса, я тоже убегу-у-у!

—  Никак не расслышу. Подойди еще чуточку ближе! — попросила лиса слабым голосом.

А сама вытянула в сторону Джонни-Пончика шею и приложила лапу к уху.

Джонни-Пончик подкатился еще ближе, накло­нился к самому уху лисы и прокричал что было силы:

—  Я от деда убежал, я от бабки убежал, от маль­чишки убежал, от двух рабочих убежал, от землеко­пов убежал, от медведя убежал и от волка убежал. От тебя, лиса, я тоже убегу-у-у!

—  От меня? Ну нет! — тявкнула лиса и мигом схватила Джонни-Пончика своими острыми зубами.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

* Аналог русской народной сказки Колобок

Джек и бобовый стебель

Жила когда-то на свете бедная вдова. У нее был один-единственный сын по имени Джек да корова по прозвищу Белянка. Корова каждое утро давала молоко, и мать с сыном продавали его на базаре — этим и жили. Но вот вдруг Белянка перестала доиться, и они просто не знали, что и делать.

—  Как же нам быть? Что же делать? — в отчая­нии повторяла мать.

—  Не унывай, мама! — сказал Джек. — Я наймусь к кому-нибудь на работу.

—  Да ты ведь уже пробовал наниматься, но никто тебя не берет, — отвечала мать. — Нет, видно, придется нам продать нашу Белянку и на эти деньги открыть лавку.

—  Что ж, хорошо, мама, — согласился Джек. — Сегодня как раз базарный день, и я живо продам Белянку. А там и решим, что делать.

И Джек повел корову на базар. Но не успел далеко отойти, как повстречался со смешным-пре­смешным старичком, и тот сказал ему:

—  Доброе утро, Джек!

—  И тебе доброго утра! — ответил Джек, а про себя удивился: откуда старичок знает, как его зовут.

—  Ну, Джек, куда ты идешь? — спросил стари­чок.

—  На базар, продавать корову.

—  Так, так! Кому и торговать коровами, как не тебе! — посмеялся старичок. — А скажи-ка, сколько у меня бобов?

—  Ровно по два в каждой руке да один у те­бя во рту! — ответил Джек, видно, малый не про­мах.

—  Верно! — сказал старичок. — Смотри, а вот и эти бобы! — И старичок показал Джеку какие-то диковинные бобы. — Раз уж ты такой смышленый,— продолжал старичок, — я не прочь с тобой поме­няться — даю эти бобы за твою корову!

—  Иди-ка своей дорогой! — рассердился Джек. — Так-то оно лучше будет!

—  Э-э, да ты не знаешь, что это за бобы,— сказал старичок. — Посади их вечером, и к утру они вырас­тут до самого неба.

—  Да ну? Правда? — удивился Джек.

—  Истинная правда! А если нет — заберешь свою корову обратно.

—  Идет! — согласился Джек, отдал старичку Белянку, а бобы положил к себе в карман.

Повернул Джек обратно домой, и так как далеко от дома он отойти не успел, то еще не стемнело, а он уж был у своих дверей.

—  Как, ты уже вернулся, Джек? — удивилась мать. — Я вижу, Белянки с тобой нет, значит, ты ее продал? Сколько же тебе за нее дали?

—  Никогда не угадаешь, мама! — отвечал Джек.

—  Да ну? Ах ты мой хороший! Фунтов пять? Десять? Пятнадцать? Ну уж двадцать-то не дадут!

—  Я говорил — не угадаешь! А что ты скажешь вот про эти бобы? Они волшебные. Посади их вече­ром и...

—  Что?! — вскричала мать Джека — Да неужто ты оказался таким простофилей, что отдал мою Белянку, самую удойную корову во всей округе, за горсточку каких-то скверных бобов? Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! А твои драгоценные бобы полетят за окно. Так-то! Теперь живо спать! И есть не проси, все равно не получишь — ни кусочка, ни глотка!

И вот поднялся Джек к себе на чердак, в свою комнатушку, грустный-прегрустный: и мать рассер­дил, и сам без ужина остался. Наконец он все-таки заснул.

А когда проснулся, комната показалась ему очень странной. Солнце освещало только один угол, а вокруг все оставалось темным-темно. Джек вскочил с постели, оделся и подошел к окну. И что же он увидел? Какое-то диковинное дерево! А это его бобы, что мать накануне выбросила из окна в сад, проросли и превратились в огромное бобовое дерево. Оно тянулось все вверх, вверх и вверх до самого неба. Выходит, старичок-то говорил правду!

Бобовый стебель вырос как раз за окном Джека и поднимался вверх, будто настоящая лестница.

Вот Джеку и оставалось лишь отворить окно да вспрыгнуть на дерево. Так он и сделал. Полез Джек по бобовому стеблю и все лез, лез и лез, лез, лез и лез, пока наконец не добрался до самого неба. Там он увидел длинную и широкую дорогу, прямую как стрела. Пошел по этой дороге и все шел, шел и шел, пока не пришел к огромному-преогромному высо­ченному дому. А у порога этого дома стояла огром­ная-преогромная высоченная женщина.

—  Доброе утро, сударыня! — сказал Джек очень вежливо. — Будьте так любезны, дайте мне, пожа­луйста, позавтракать!

Ведь накануне Джек остался без ужина, вы же знаете, и был теперь голоден как волк.

—  Позавтракать захотел? — сказала огромная-преогромная высоченная женщина. — Да ты сам попадешь другим на завтрак, если не уберешься отсюда! Мой муж великан и людоед, и ничего на свете он так не любит, как мальчиков, зажаренных в сухарях.

—  Ох, сударыня, очень вас прошу, дайте мне чего-нибудь поесть! — не унимался Джек. — У ме­ня со вчерашнего утра ни крошки во рту не было. И не все ли равно: зажарят меня или я с голоду умру.

Что ж, жена людоеда была в конце концов сов­сем неплохая женщина. Вот отвела она Джека на кухню и дала ему кусок хлеба с сыром да кувшин парного молока. Но не успел Джек покончить и с половиной всего этого, как вдруг — топ! топ! топ! — весь дом далее затрясся от чьих-то шагов.

—  О Господи! Да это мой старик! — ахнула вели­канша — Что делать? Скорей, скорей, прыгай вот сюда!

И только она успела втолкнуть Джека в печь, как в дом вошел сам великан-людоед.

Ну и велик же он был на самом деле! На поясе у него болтались три теленка. Он отвязал их, бросил на стол и сказал:

—  А ну-ка, жена, поджарь мне парочку на зав­трак! Ого! Чем это пахнет?

Фи-фай-фо-фут,
Дух британца чую тут.
Мертвый он или живой,
Попадет на завтрак мой.

—  Да что ты, муженек! — сказала ему жена — Тебе померещилось. А может, это пахнет тем бара­шком, что так пришелся по вкусу тебе вчера за обе­дом. Поди-ка лучше умойся да переоденься, а я тем временем приготовлю завтрак.

Людоед вышел, и Джек уже хотел было вылезти из печи и броситься наутек, но женщина не пусти­ла его.

—  Подожди, пока он не заснет, — сказала она. — Он всегда любит вздремнуть после завтрака.

И вот великан позавтракал, потом подошел к огромному сундуку, достал из него два мешка с золотом и уселся пересчитывать монеты. Считал-считал, наконец стал клевать носом и захрапел так, что весь дом опять затрясся.

Тут Джек потихоньку вылез из печи, прокрался на цыпочках мимо спящего людоеда, схватил один мешок с золотом и давай Бог ноги! — прямо к бобо­вому стеблю. Сбросил мешок вниз, к себе в сад, а сам начал спускаться по стеблю, все ниже и ниже, пока наконец не очутился дома.

Рассказал Джек обо всем матери, показал ей мешок с золотом и говорит:

—  Ну что, мама, правду я сказал насчет этих бобов? Видишь, они и в самом деле волшебные!

—  Не знаю, каковы эти бобы,— отвечала мать, — но что до людоеда, думаю, это тот самый, что убил твоего отца и разорил нас!

А надо вам сказать, что когда Джеку было всего три месяца, в их краях появился страшный великан-людоед. Он хватал кого попало, но особенно не щадил людей добрых и щедрых. А отец Джека, хотя и был сам небогат, всегда помогал беднякам и неудачникам.

—  Ах, Джек, — закончила мать, — подумать толь­ко, что людоед и тебя мог съесть! Не смей никогда больше лазить по этому стеблю!

Джек пообещал, и они зажили с матерью в пол­ном довольстве на те деньги, что были в мешке.

Но в конце концов мешок опустел, и Джек, за­быв про свое обещание, решил еще разок попытать счастья на верхушке бобового стебля. Вот в одно прекрасное утро встал он пораньше и полез на бобовый стебель. Лез, и лез, и лез, и лез, и лез, и лез, и лез, пока не очутился наконец на знакомой дороге и не добрался по ней до огромного-преогромного высоченного дома. Как и в прошлый раз, у порога стояла огромная-преогромная высоченная жен­щина.

—  Доброе утро, сударыня,— сказал ей Джек как ни в чем не бывало. — Будьте так любезны, дайте мне, пожалуйста, чего-нибудь поесть!

—  Уходи скорей отсюда, мальчуган! — ответила великанша. — Не то мой муж съест тебя за завтра­ком. Э, нет, постой-ка, уж не тот ли ты юнец, что приходил сюда недавно? А знаешь, в тот самый день муж мой не досчитался одного мешка с золо­том.

—  Вот чудеса, сударыня! — говорит Джек. — Правда, кое-что я бы мог насчет этого рассказать, но мне так хочется есть, что пока я не съем хоть кусочка, ни слова не смогу выговорить.

Тут великаншу разобрало такое любопытство, что она впустила Джека в дом и дала ему поесть. А Джек нарочно стал жевать медленно-медленно. Но вдруг — топ! топ! топ!— услышали они шаги великана, и добрая женщина опять спрятала Джека в печь.

Все случилось, как и в прошлый раз. Людоед вошел и сказал: «Фи-фай-фо-фут...» и прочее, позав­тракал тремя жареными быками, а затем приказал жене:

—  Жена, принеси-ка мне курицу — ту, что несет золотые яйца!

Великанша принесла, и он сказал курице: «Несись!» — и курица снесла золотое яйцо. Потом людоед начал клевать носом и захрапел так, что весь дом затрясся.

Тогда Джек потихоньку вылез из печи, схватил золотую курицу и в два счета оказался за дверью. Но тут курица закудахтала и разбудила людоеда. И как раз когда Джек выбегал из дома, он услыхал за собой голос великана:

—  Жена, оставь в покое золотую курочку! А жена в ответ:

—  Да что это ты, голубчик!

Вот и все, что Джек успел расслышать. Он со всех ног бросился к бобовому стеблю и прямо-таки слетел по нему вниз.

Вернулся Джек домой, показал матери чудо-курицу и крикнул: «Несись!» — и курица снесла золотое яичко.

С тех пор всякий раз, как Джек говорил ей: «Несись!» — курица несла по золотому яичку.

Мать пожурила Джека за то, что он ослушался ее и опять ходил к людоеду, но курочка все же при­шлась ей по душе.

А Джек, неугомонный парень, через некоторое время решил опять попытать счастья на верхушке бобового стебля. Вот в одно прекрасное утро встал он пораньше и полез на бобовый стебель.

Лез, и лез, и лез, и лез, пока не добрался до самой верхушки. Правда, на этот раз он поступил осторожней и не пошел прямо в дом к людоеду, а подкрался потихоньку и спрятался в кустах. Подождал, пока великанша вышла с ведром за водой, и шмыг в дом! Залез в медный котел и стал ждать. Недолго ждал, вдруг слышит знакомое «топ! топ! топ!», и вот входят в комнату людоед с женой.

—  Фи-фай-фо-фут, дух британца чую тут! — закричал людоед. — Чую, чую, жена!

—  Да неужто чуешь, муженек? — говорит вели­канша. — Ну, стало быть, это тот сорванец, что украл твое золото и курицу с золотыми яйцами. Наверное, он в печке сидит.

И оба бросились к печи. Хорошо, что Джек не там спрятался!

—  Вечно ты со своим фи-фай-фо-фут! — провор­чала жена людоеда и принялась готовить мужу зав­трак.

Людоед уселся за стол, но успокоиться все не мог и то и дело бормотал:

—  А все-таки могу поклясться, что... — Он вскаки­вал из-за стола, обшаривал кладовую, и сундуки, и буфеты...

Все уголки обыскал, только в медный котел заглянуть не догадался. Наконец кончил завтракать и крикнул:

—  Эй, жена, принеси-ка мне золотую арфу! Жена принесла арфу и поставила ее на стол.

—  Пой! — приказал великан арфе.

И золотая арфа запела, да так хорошо, что заслу­шаешься! И все пела и пела, пока людоед не заснул и не захрапел так, будто гром загремел.

Вот тут-то Джек и приподнял легонько крышку котла. Вылез из него тихо-тихо, как мышка, и дополз на четвереньках до самого стола. Вскараб­кался на стол, схватил арфу и бросился к двери.

Но арфа громко-прегромко позвала:

—  Хозяин! Хозяин!

Людоед проснулся и тут же увидел, как Джек убегает с его арфой.

Джек помчался сломя голову, а великан за ним. Ему ничего не стоило поймать Джека, но Джек пер­вым кинулся бежать, и потому ему удалось увиль­нуть от великана. Да к тому же он хорошо знал дорогу. Когда он достиг бобового дерева, людоед был от него всего в двадцати шагах. И вдруг Джек пропал. Людоед туда, сюда — нет Джека! Наконец догадался взглянуть на бобовый стебель и видит: Джек из последних своих силенок старается, ползет вниз. Боязно стало великану спускаться по шаткому стеблю, но тут арфа опять позвала:

—  Хозяин! Хозяин!

И великан прямо-таки повис на бобовом стебле, а тот весь затрясся под его тяжестью.

Спускается Джек все ниже и ниже, а великан за ним. Но вот Джек уж над самым домом. Тут он как закричит:

—  Мама! Мама! Неси топор! Неси топор!

Мать выбежала с топором в руках, бросилась к бобовому стеблю да так и застыла от ужаса: из обла­ков торчали огромные ножищи великана.

Но вот Джек спрыгнул на землю, схватил топор и так рубанул по бобовому стеблю, что чуть попо­лам его не перерубил.

Людоед почувствовал, что стебель качается и трясется, и остановился поглядеть, что случилось. Тут Джек как ударит топором еще раз и совсем перерубил бобовый стебель. Стебель закачался и рухнул, а людоед грохнулся на землю и свернул себе шею.

Джек отдал матери золотую арфу, и они стали жить не тужить. А про великана и не вспоминали.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской