Богач и бедняк

Жили-были в одном селе по соседству богач и бедняк. Бедняк не вылезал из долгов у своего богатого сосе­да и часто, за неимением денег, расплачивался тем, что отра­батывал свой долг на поле богача.

Как-то раз отправились они вместе пахать поле богача. Впрягли лошадей в плуг и принялись за дело. Бедняк, жалея свою тощую лошаденку, все больше нахлестывал откормлен­ную лошадь богача. Тот заметил это, рассердился и говорит: — Ты что это гонишь только мою лошадь, а свою бере­жешь? — и в отместку изо всей силы ударил лошадь бедняка по голове кнутовищем.

Бедняцкая лошаденка покачнулась и еле удержалась на но­гах. Пришлось выпрячь ее и вывести из борозды. Не прошло и часа, как она околела.

Загоревал, затужил бедняк. Да только чем горю поможешь? Снял он со своей лошаденки шкуру, высушил на солнце, по­ложил в мешок и пошел куда глаза глядят.

Шел он, шел, к лесу пришел. А время было уже позднее, ночь наступила, пора и о ночлеге думать. Пригляделся — на опушке леса дом стоит. Бедняк подошел к дому, но прежде чем попроситься на ночлег, решил поглядеть, что в том доме дела­ется. Залег поблизости в кусты и стал наблюдать.

Молодая баба, должно быть, хозяйка дома, сидела за сто­лом с таким же молодым мужиком и угощала его всякими винами и яствами. По тому, как вела себя хозяйка, как про­ворно бегала от стола к печке и от печки к столу, не похоже было, что угощает она своего мужа.

Так оно и оказалось. Вскоре к дому подъехал хозяин. За­метив его в окно, хозяйка скоренько убрала вина и яства в печку, а гостя спрятала в сундук.

Выждав, пока хозяин вошел в дом и умылся с дороги, бед­няк подошел к окну и громко спросил:

—  Не пустите ли переночевать?

—  Заходи, ночуй, места хватит, — ответил хозяин.

Не расставаясь со своим мешком, бедняк вошел в дом. Ему предложили место за столом. Бедняк не стал отказываться, сел, а мешок положил себе в ноги под стол.

Хозяин спросил, кто он, откуда и куда путь держит. Бед­няк, отвечая на расспросы хозяина, надавил ногой на мешок. Сухая лошадиная шкура зашуршала, заскрипела. Хозяин услы­шал этот скрип и спросил:

—  Что это там у тебя поскрипывает?

—  А это мой колдун, — ответил бедняк.

—  И что он может наколдовать?

—  А все, что угодно.

—  Мне сейчас хочется пить и есть. Пусть наколдует, чтобы появились всякие вина и яства.

Бедняк еще разок нажал ногой на мешок. Кожа опять за­шуршала, заскрипела.

—  Готово, — говорит бедняк. — Наколдовал.

—  Где же вино и еда?

—  В печке.

Хозяин идет к печке, заглядывает в нее — печка, полна вся­ких вин и яств. Все это тут же было поставлено на стол, и на­чался пир горой.

Попили, поели, хозяин дома опять спрашивает:

—  А что еще может наколдовать-заколдовать твой колдун?

—  Да хоть самого черта, — ответил бедняк.

—  Что ж, это интересно, — развеселился хозяин. — Давай сюда черта.

Бедняк наступил на свой мешок, мешок скрипнул.

—  Готово!

—  Где же черт?

—  А вон в том сундуке. Поторопись, а то, чего хорошего, черт и убежит.

Хозяин побежал к сундуку, что стоял в дальнем углу, от­крыл — в нем и на самом деле кто-то копошится. От неожи­данности хозяин даже вскрикнул и захлопнул крышку сунду­ка. А вернувшись к столу, спросил:

—  Не продашь ли мне своего колдуна?

—  Ну уж, если он тебе так понравился — отчего не про­дать, — сказал бедняк.

—  Сколько просишь?

—  Ни много ни мало — три ковша денег.

—  Цена подходящая.

Хозяин дома отмерил бедняку три ковша денег. Наутро, собравшись уходить, бедняк сказал:

—  А ведь черт-то так и сидит в сундуке. Нехорошо остав­лять в доме всякую нечисть, прихвачу-ка я его с собой, чтобы не случилось греха.

Хозяин согласился и с радостью отдал сундук бедняку. Тот сунул его в мешок, взвалил на спину и пошел дальше.

Шел-шел, к реке пришел. Сбросил сундук с плеч и громко сказал:

—  Измучил меня этот сундук. Да и зачем я буду таскать такую тяжесть, возьму-ка, брошу его в реку.

Находившийся в сундуке человек испугался и закричал:

—  Не бросай меня, пощади. Что ни попросишь, все дам, только выпусти из сундука.

Бедняк потребовал ковш денег. Тот охотно согласился. Бед­няк выпустил его из сундука, а сам сундук разбил и бросил в реку.

После этого наш бедняк вернулся в свое село и первое, что сделал, послал своего сына к богачу за весами.

Взвесив деньги, он отослал весы обратно. Получая весы, богатый сосед заметил, что к чашке весов прилипла монета. Это его озадачило. «Что за диво, — подумал он. — Уж не деньги ли мой бедный сосед взвешивал? Но откуда у него взяться деньгам, если последняя лошадь околела? Схожу-ка к нему сам и все узнаю».

Пришел к бедняку, говорит:

—  Похоже, ты разбогател, сосед, как это тебе удалось?

—  Я очень выгодно продал лошадиную шкуру.

—  А еще там не найдется покупателей? — заговорила в богаче жадность.

—  Как не найтись — найдется.

Богач поспешил домой, забил несколько своих лошадей и отправился в город продавать их шкуры.

Добравшись до базара, начал он громко выкрикивать:

—  Кому, кому лошадиные шкуры?

На базаре всякого народа много. Нашлись и такие, кому понадобились лошадиные шкуры. Они окружили продавца, стали справляться о цене. Богач запросил по три ковша денег за каждую шкуру. Кто-то удивился такой баснословной цене, а кто-то крикнул:

—  Он сошел с ума! Держите его, позовите стражу, а то не­известно, что он может натворить.

Богач, почуяв недоброе, бросил шкуры и убежал с базара. Только теперь он понял, что сосед оставил его в дураках. И вернулся домой с твердым решением во что бы то ни стало отомстить бедняку. Думал-думал, как отомстить, и придумал: «Пойду к нему ночью и убью!»

У бедняка в тот день умерла бабушка. На ночь он поло­жил покойницу на свою постель, а сам лег в другом месте.

В полночь богач подкрался к дому соседа, открыл окно и обрушил топор на голову покойницы, будучи уверен, что уби­вает соседа.

Утром бедняк просыпается и видит: голова умершей бабуш­ки разрублена надвое. «Что за чудеса, — думает бедняк. — Вы­ходит, если бы я спал на своей постели, меня бы уже не было на этом свете. Это, конечно, дело рук моего богатого шабра, он, небось, сильно обозлился на меня».

Бедняк выпросил у соседей лошадь, посадил на телегу по­койницу, приодел ее, как живую, и уехал из села.

Под вечер заехал ночевать к одному знакомому мужику.

Зашел к нему в дом, попросил напиться, потом говорит:

—  У меня на телеге осталась бабушка. Вынесите и ей водички.

Хозяйская дочь вышла во двор, подошла к телеге и протя­нула бабушке ковш с водой:

—  Пей.

Подержала, подержала ковш — не берет бабушка. «Ишь, какая привередливая, то просит, то не пьет», — подумала хо­зяйская дочь, с досады стукнула тем ковшом старуху по голо­ве и убежала обратно в избу.

А как только она пришла в избу, бедняк — сразу же из избы и закричал на весь двор:

—  Что же вы сделали с моей бабушкой?

Все выбежали из избы, глядят — и вправду лежит старушка навзничь с раскроенным черепом.

—  Это не иначе ваша дочь раскроила ей голову, — продолжает кричать бедняк.

Хозяева перепугались и начали упрашивать бедняка:

—  Христа ради, никому не говори. Что ни попросишь, все дадим, только не губи.

Бедняк потребовал три ковша денег. Хозяева с готовностью согласились, и даже сами же взялись похоронить покойницу.

Вернулся бедняк домой и опять послал сына к богатому со­седу за весами. Богач весов не дал, а явился сам. Еще бы: ведь он был уверен, что зарубил своего соседа, а тот, как ни в чем не бывало, опять весы просит!

Приходит он к бедняку, видит его живого и здорового и гла­зам своим не верит.

—  Зачем тебе весы? — спрашивает. — Или опять разбогател?

—  Да, ночью кто-то убил мою бабушку, я ее увез, продал и получил три ковша денег, — отвечает бедняк.

Богач поспешил домой и, хоть очень жалко было свою ба­бушку, да жадность затмила ему разум, прикончил ее. А на­утро повез в город на базар.

Приехал и начал покрикивать:

—  Кому, кому продать мертвую бабушку?

Его, как и в первый раз, окружили люди, и кто-то сказал:

—  Опять этот сумасшедший приехал. Его бы уже давно надо посадить, куда следует, а то жди беды.

Видя такой оборот дела, богач испугался и пустился наутек. Домой вернулся еще пуще обозленный на своего удачливого соседа. «Надо с ним что-то делать, — говорит он сам себе. — Это уже сколько раз он меня в дураках оставляет! Нет, за это он должен поплатиться. Затискаю его в мешок и утоплю в реке. Посмотрим, как он тогда будет шутки надо мной шутить!»

Оказано — сделано. Богач берет большой мешок, идет к со­седу, изловчившись, хватает его и затискивает в мешок. Теперь дело за небольшим: дотащить до реки и кинуть в глубокую воду.

Дорога к реке проходила мимо церкви. Из открытой двери доносилось громкое пение. Богач был человеком набожным и, оставив мешок на паперти, зашел в божий храм.

Тем временем бедняк сидит в мешке и слышит чей-то жа­лобный голос:

—  Ах, лучше бы уж мне умереть, чем терпеть нужду и мучения!

—  Кто ты? — спросил из мешка бедняк. — Вправду ли хочешь умереть?

—  Я пастух. И хотел бы хоть сейчас умереть, да смерть не приходит.

—  Ну, если так — тебе горевать нечего. Займи мое место в мешке и нынче же умрешь.

Пастух развязал мешок, выпустил из него бедняка, а сам занял его место.

Бедняк взял пастуший кнут и угнал все стадо к себе домой. Богач вышел из церкви, взял мешок, отнес его к реке и бросил в воду.

—  Наконец-то разделался со своим соседом! — облегченно вздохнул он и, довольный, пошел домой.

Подходит к дому — что за новое диво? — стоит бедняк у открытых ворот своего двора и загоняет туда большое стадо.

Богач онемел от удивления. А когда к нему вернулся дар речи, спросил:

—  Что за чудеса! Откуда у тебя столько скота?

—  Со дна реки, — не моргнув глазом, ответил бедняк.

—  Не осталось ли там еще такого стада? — опять всегдашние жадность с завистью заговорили в богаче.

—  Сколько угодно.

—  Отправлюсь-ка и я туда. Только самому прыгать боязно, сделай одолжение, посади меня в мешок и кинь в воду.

—  Ладно уж, по-соседски услужу, — ответил на его просьбу бедняк.

Пришли они на реку, богач залез в мешок, а бедняк потуже завязал его и поволок к обрыву.

—  Привяжи к мешку камень, чтобы я мог поскорее по­пасть на дно к стадам, — напоследок попросил богач.

Бедняк охотно исполнил и эту его просьбу: привязал увесистый камень и бросил мешок в самое глубокое место. Только пузыри пошли!

Чувашские сказки. 2-е изд. Чебоксары: Чувашское книжное издательство, 1984 г. — 160 с. Перевод Семена Ивановича Шуртакова.